Бабак Владимир

Бабак Владимир

Горизонты решения жилищного кризиса в Израиле

«Горизонт – это мнимая линия, при попытке приближения к которой она все время удаляется»
(Из старого еврейского анекдота эпохи хрущевского строительства коммунизма в СССР)

Февральская «жилищная революция» ?

В феврале 2017 года, спустя более четверти века после начала так называемой «большой алии» из распавшегося на части бывшего СССР, в Израиле был опубликован разработанный министерством финансов Израиля документ, содержащий своего рода многолетний план решения жилищной проблемы, который средства массовой информации поспешили назвать стратегическим. Он рассчитан на достаточно длительный срок – 24 года (2017 – 2040). Обнародование сейчас этого документа, появившегося на свет с опозданием, по крайней мере, на полтора-два десятка лет, прежде всего свидетельствует о том, что власти страны слишком долго «не замечали» опасную тенденцию превращения безобидной, на первый взгляд, проблемы нехватки жилья в подлинный кризис общенационального масштаба.

Во-вторых, появление на свет этого документа свидетельствует также и о серьезной озабоченности правительства страны отсутствием реального прогресса в решении наиболее острой социальной проблемы Израиля. Действительно, несмотря на то, что в последние пять-шесть лет, в отличие от двух предыдущих десятилетий, жилищная проблема не была обижена вниманием правительства и даже были попытки предпринять некоторые усилия для ее решения, кризисная ситуация с жильем продолжает обостряться.

Названный документ поражает воображение своими масштабами. Он предполагает строительство полутора миллионов квартир в течение ближайших двух с половиной десятилетий. При этом в первые несколько лет намечается строительство ежегодно 51 тысячи квартир, а в последующие годы – по 67 тысяч квартир каждый год. Конечно, масштабность этих цифр не может не радовать. Смущает, однако, слишком общий характер этого документа, отсутствие в нем необходимой конкретики, включающей в себя географию строительства, классификацию жилья по направлениям (для продажи в частную собственность, для многолетнего съема, для обеспечения субсидированным социальным жильем наиболее бедных слоев населения и т.д.). Думается, что отсутствие такой конкретики свидетельствует о пока еще далеко не полной завершенности работы над этим документом, и он еще, видимо, будет дорабатываться, что вполне естественно. На сегодняшний день данный документ в силу отсутствия в нем многих элементов «планового характера» представляет собой скорее «декларацию о намерениях», над которой предстоит еще немало поработать прежде, чем ей может быть присвоено заслуженное звание «государственного стратегического плана».

Конечно, только по истечении ближайших нескольких лет, когда первые две-три сотни тысяч квартир из числа полутора миллионов, обещанных этим планом, действительно появятся на улицах израильских городов и селений, можно будет судить о том, станет ли он революционным сдвигом в решении явно затянувшегося жилищного кризиса в стране. Или его появление является очередной попыткой успокоить общественность, демонстрируя ей серьезность намерений правительства покончить с кризисом в жилищной сфере. Однако, на наш взгляд, само появление этого плана на свет безусловно следует рассматривать в позитивном ключе. Он свидетельствует о том, что поиски путей решения жилищного кризиса в стране продолжаются.

Данный, пока еще только авансом называемый «стратегический план» является еще одним свидетельством удивительной метаморфозы – радикального изменения (все еще преимущественно словесного) отношения руководства Израиля к жилищной проблеме. Нельзя не подчеркнуть, что на протяжении почти двух десятков предшествующих лет министры и другие, близкие к правительственным кругам политики, демонстрировали удивительное безразличие к этой проблеме, лишь изредка упоминая о ней, как будто, не замечая ни ее существования, ни опасных, стремительных темпов ее развития. Создавалось даже впечатление, что власти страны не понимали важности жилья как одной из наиболее насущных проблем человеческого бытия, а именно: «крыши над головой» для огромной части населения страны.

Представляется естественным, что именно этой проблемой первые лица государства обязаны были бы заниматься в первую очередь, если хотя бы не в силу естественного сочувствия к тем, кто такой крыши не имеет, то, по крайней мере, в силу своих должностных функций. Однако долгие годы, судя по все нарастающей в стране нехватке жилья, никто из ответственных народных избранников этой проблемой всерьез не занимался.

«Гром грянул» летом 2011 года в виде массовых демонстраций протеста представителей различных слоев населения, особенно молодежи, против растущей дороговизны жизни, нехватки жилья и быстро растущих цен на квартиры. Напуганное масштабами этих протестных выступлений и опасаясь за прочность своих должностных кресел, власти бурно отреагировали (прежде всего словесно), щедро обещая улучшить …, ускорить…, увеличить…, расширить…, взять под контроль…, и т.п. И, конечно же, из уст главы правительства, а также некоторых других министров прозвучали успокоительные заверения и обещания в кратчайшее время убрать все бюрократические препятствия на пути к масштабному строительству и снижению цен на жилье в ближайшие пару лет.

Одновременно были предприняты и некоторые конкретные действия с целью решения жилищной проблемы. И, как водится у нас в стране, была создана соответствующая комиссия (под руководством профессора М. Трахтенберга), которая должна была выработать свои рекомендации для выхода из кризиса. Однако, как стало известно, спустя некоторое время после окончания работы комиссии, важная часть рекомендаций ее специалистов, в частности, значительное по своим масштабам строительство социального жилья в стране, была, как говорится, «положена под сукно» и не была предана гласности (как будто, речь шла о сверхсекретных данных, связанных с безопасностью страны). Несколько позже был также создан так называемый «квартирный кабинет» во главе с бывшим министром финансов Яиром Лапидом и «жилищные комиссии», которые наделялись правом утверждать строительные проекты в ускоренном порядке. Однако, как считает госконтролер Й. Шапира, эти меры не оказали серьезного влияния на ситуацию на рынке жилья.

Тем не менее, справедливости ради, надо отметить, что впервые за долгие годы «кладбищенского покоя» в сфере строительства социального жилья власти страны объявили о необходимости строительства 4-х тысяч социальных квартир на муниципальных землях общественного назначения. Конечно, такой, более чем скудный, объем строительства социального жилья ничтожно мал по сравнению с потребностями в нем населения. Он не составляет и 15 процентов от того количества квартир, которые необходимы для удовлетворения всех нуждающихся в социальном жилье слабо обеспеченных слоев населения. Но тем не менее, это решение воодушевило многих граждан страны, которые готовы были расценить этот факт, как признак радикального поворота в жилищной политике государства. Некоторые даже поторопились заявить, что, наконец-то, жилищно-строительный «лед тронулся».

Пять лет спустя

(После массовых протестов масштабы строительства растут. Но цены растут быстрее)

Прошедшие с тех пор пять с половиной лет были отмечены как позитивными, так и негативными явлениями, с точки зрения их возможного влияния на перспективы решения жилищной проблемы. С одной стороны, прошедший период был отмечен, в частности, заметной активизацией в сфере жилищного строительства. Так, если за предыдущие пять лет (2006 – 2010), предшествующих массовым протестным выступлениям в 2011 году, было построено 157,015 квартир, то есть в среднем за год строилось по 31,403 квартиры, то в следующей пятилетке (2011 – 2015) этот показатель вырос на 29 процентов и составил 40,457 квартир в год (за пять лет было построено 202,285 квартир) . Надо отметить, что в последние пять лет темпы роста жилищного строительства в стране были самыми высокими за уже прошедшие годы текущего столетия.

Это весьма отрадно, особенно если учесть, что для обеспечения потребностей в жилье, связанных только с ежегодным приростом населения страны, необходимо по минимальным оценкам строительство сорока тысяч единиц жилья в год. Иными словами, наметился определенный позитивный поворот в сторону строительства достаточного количества жилья, связанного с ростом населения. И можно было бы ожидать, что в дальнейшем проявится и тенденция к возмещению накопившегося за долгие годы кризиса колоссального дефицита жилья (по данным госконтролера Йосефа Шапира – порядка 150 тысяч квартир). Основанием для таких ожиданий мог послужить тот факт, что одновременно произошел и существенный скачок в количестве квартир, строительство которых было начато в указанной пятилетке. Этот показатель вырос на 37,6 процента и составил 234,110 квартир по сравнению с 170,151 единицами жилья за предыдущий пятилетний период (2006 – 2010). (Подсчитано по: «Statistical Abstract of Israel – 2016»).

Напомним, что бурный рост цен на рынке жилья начался примерно за два с половиной года до массовых протестных выступлений молодежи летом 2011 года и продолжается фактически по сегодняшний день. Как следует из доклада госконтролера, опубликованного летом 2016 года, с 2010 по 2015 годы цены на жилье в Израиле выросли на 40 процентов. Невольно приходится вспомнить, что средняя заработная плата за эти же годы выросла только примерно на 17 процентов (с 8430 шекелей в 2010 году до 9860 шекелей в 2015 г.). Это означает, что заработная плата в стране росла в два с половиной раза медленней, чем цены на жилье.

Кроме того, было бы уместным вспомнить, что летом 2016 года заместитель главы Банка Израиля, профессор Надин Боде-Трахтенберг озвучила данные, которые, как нам представляется, окончательно похоронили все надежды на возможность снижения цен на жилье в ближайшие годы. Она заявила о том, что в 2015 году и в первой половине 2016 года цена средней квартиры в Израиле выросла сразу на 229 тысяч шекелей !! Из них примерно 100 тысяч шекелей пришлось на «естественный» рост цен на жилье, который в тот период составил 7,8 процента. Но параллельно этому на 129 тысяч шекелей выросла стоимость финансирования и всех прочих услуг, связанных с покупкой жилья.

И как следствие всего этого, если в 2008 году для покупки условной «средней» квартиры надо было собрать 103 средних израильских зарплаты, то в конце 2016 года такая квартира, по данным ЦСБ, стоила уже 1,67 млн. шекелей и на ее покупку требуется теперь более 170 зарплат, т.е. для ее покупки квартиры теоретически надо работать на пять с половиной лет больше, чем семь лет назад, а фактически гораздо больше.

Главный вывод из приведенных цифр состоит в том, что вследствие столь большой разницы в темпах роста цен на жилье и роста заработной платы, а также других причин попытка накопить деньги на квартиру представляется практически абсолютно нереальной. Действительно, чем больше времени потенциальный соискатель квартиры копит деньги для осуществления своей заветной мечты, тем дальше от реализации этой мечты он находится. Иными словами, гонка за квартирой давно уже превратилась в бег за призраком, за которым невозможно угнаться. Тот бежит гораздо быстрее.

Годы проб и ошибок (жилищные блуждания министров финансов)

Представляется, что государственный контролер Йосеф Шапира в своем упомянутом выше докладе, посвященном состоянию жилищной проблемы в Израиле, совершенно справедливо отметил, что главной причиной создавшейся ситуации с жильем в стране он считает «отсутствие продуманной политики правительства в вопросе обеспечения жильем населения Израиля и несогласованность в действиях государственных ведомств». Однако сами причины «отсутствия такой политики и несогласованности в действиях государственных ведомств», на наш взгляд, остались нераскрытыми, и мы постараемся коснуться этого вопроса во второй части данной статьи.

Нельзя не отметить, что заметную активность в попытках снизить цены на жилье и решить жилищную проблему в последнее время проявили последние два министра финансов, Яир Лапид и сменивший его на этом посту уже в новом правительстве Израиля Моше Кахлон. Оба министра пытались решить тяжелейшую жилищную проблему доступными для них «подручными средствами». Нет никаких сомнений в том, что оба они совершенно искренне стремились к решению проблемы. Однако при этом оба министра считали, что, манипулируя только находящимися в их руках «налоговыми рычагами», они легко сдвинут «нерушимую жилищную скалу» с мертвой точки. И просчитались.

Господин Лапид предложил освободить молодые семейные пары, покупающие свою первую квартиру, от уплаты налога на добавленную стоимость (НДС), который составлял в то время 18 процентов. Это удешевило бы стоимость «средней» израильской квартиры (напомним, в то время – 1,42 млн. шек.) для молодых покупателей примерно на 220 тысяч шекелей (то есть на 15,3 процента). И это, конечно же, было бы прекрасным подарком для молодых семей. Но главный недостаток проекта состоял в том, что решение жилищной проблемы для молодых семейных пар должно было осуществляться изолировано от всех остальных групп населения, и, более того, фактически за их счет.

Действительно, проект предполагал изъятие из общей массы поступающего на рынок жилья определенного количества квартир для продажи их по льготной цене молодым парам. Как это могло бы повлиять на уровень цен на рынке? Для получения объективного ответа на этот вопрос обратимся к элементарной математике.

Соотношение спроса и предложения на любом рынке, в том числе и на жилищном, легко описывается обыкновенной дробью а/b, в которой числитель (а) обозначает величину предложения товара, а знаменатель (b) – величину спроса на него. А величина самой дроби а/b выражает уровень удовлетворения спроса на рынке. При существующем на рынке дефиците жилья спрос всегда больше предложения, то есть b всегда больше, чем a. Напомним, что дробь, у которой числитель меньше знаменателя, называется правильной, то есть ситуация на любом дефицитном рынке всегда описывается правильной дробью. При продаже молодым парам льготного жилья в количестве С квартир произошло бы уменьшение и предложения, и спроса на одну и ту же величину С, а исходная дробь, описывающая наш рынок, cтала бы выглядеть следующим образом: (а – С) / (b – C).

Важное для нас свойство правильной дроби состоит в том, что если числитель и знаменатель уменьшить на одну и ту же величину, то дробь уменьшается. В нашем случае это означает, что если числитель а (предлагаемое на рынке число квартир) и знаменатель b (существующий спрос на квартиры) уменьшить на одно и то же число квартир С, проданных молодым семьям по льготной цене, то наша дробь, выражающая способность рынка удовлетворить имеющийся спрос, становится меньше. А это в свою очередь влечет за собой рост цен для всех остальных («нельготных») покупателей на этом рынке. И чем больше квартир будет продано по льготной цене, тем бОльшим будет рост цен на оставшиеся на рынке квартиры, так как количество претендентов на каждую еще не проданную квартиру становится больше.

Исключительно по политическим причинам, господин министр, Яир Лапид, не смог добиться реализации своей идеи, но даже если бы ему удалось ее осуществить, это снизило бы цены на квартиры только для молодых семей. Но, как показывает беспристрастная математика, это обернулось бы ростом цен для всех остальных потенциальных покупателей жилья. Для них цены на квартиры неизбежно выросли бы.

И даже несмотря на то, что эта идея не была реализована, в конечном счете, само ее появление привело к росту цен на жилищном рынке. Молодые семьи в ожидании «подарка Лапида» временно приостановили покупку квартир. Из-за отложенного ими спроса, продажа жилья на рынке естественно сократилась. Цены остановились, но продавцы не торопились их снижать. Когда же стало ясно, что предложению Яира Лапида не суждено будет осуществиться, потенциальные покупатели, что называется, «хлынули» на рынок. В итоге цены на рынке выросли еще больше.

Новый министр финансов, господин Моше Кахлон, по его собственным словам, пришел в кнессет и занял свой нынешний пост прежде всего для того, чтобы решить жилищную проблему и снизить цены на жилье (правда, сейчас он открещивается от своих обещаний). Он проявил завидную активность в плане выдвижения самых разных инициатив, направленных на выполнение своих предвыборных обещаний снизить цены на жилье. Ему принадлежит целый каскад предложений, которые, по его мнению, должны были бы способствовать достижению этой цели.

Одно из первых таких предложений состояло в том, чтобы предоставлять льготные условия получения земельных участков под новое строительство прежде всего тем застройщикам, которые гарантируют минимальную стоимость одного квадратного метра жилой площади. Как известно, стоимость квадратного метра жилья в малогабаритных квартирах обходится гораздо дороже, чем в крупногабаритных. Реализация этого предложения министра в полном объеме грозила бы смертным приговором строительству малогабаритных квартир в стране. Реально могла бы возникнуть ситуация, при которой наиболее востребованные сегодня в Израиле новые малогабаритные квартиры окончательно исчезли бы с жилищного рынка. Подчеркнем, что 1-2-3-х-комнатные квартиры в течение уже длительного времени, еще задолго до упомянутой инициативы г-на Кахлона, строились в стране в микроскопических дозах (всего 6 – 8 процентов от общего количества строящихся единиц жилья). И это в то время, когда явный недостаток строительства в стране малогабаритного жилья существенно обостряет и без того острый жилищный кризис.

А между тем строительство доступного малогабаритного жилья является весьма важным средством в решении проблемы ликвидации жилищного кризиса. В этой связи не будет лишним напомнить, например, что в 1980-м году доля строящихся малогабаритных квартир в Израиле доходила до 42 процентов, что практически реально полностью удовлетворяло потребности всех слоев населения. Страна тогда не испытывала дефицита жилья.

В нашей стране, судя по тому, что долгие годы строились преимущественно (более 90 процентов от общего объема) 4-5-6- комнатные квартиры и отдельные коттеджи, перед отраслью жилищного строительства вообще не ставится задача ликвидации нехватки жилья. Интересы отрасли ограничиваются только извлечением из своей деятельности максимальной прибыли. А строительство малогабаритного жилья, как известно, не способствует достижению этой цели строителей. Именно поэтому летом 2016 года, да и то, только после упорной борьбы в кнессете, удалось добиться принятия закона об обязательной, к сожалению, всего лишь10-процентной норме малогабаритных квартир в любом строительном проекте. А это в несколько раз меньше реально необходимого количества таких квартир для решения жилищной проблемы менее обеспеченной части израильского населения.

В 2015 году, для того чтобы уменьшить мотивацию обеспеченных израильтян вкладывать свои свободные средства в покупку квартир в качестве инвестиций, господин Кахлон предложил увеличить налоги на покупку второй, третьей и т.д. квартир. По его мнению, высокие налоги на покупку квартир в качестве инвестиции должны были бы остановить израильтян, желающих вложить свои деньги в недвижимость и скупать лишнее жилье, что должно было снизить спрос, а, следовательно, и цены на рынке жилья.

Однако министр был прав только наполовину. Он считал, что установление ставки налога на покупку инвестиционных квартир в размере 8-10 процентов от стоимости квартиры может существенно уменьшить число желающих заняться таким бизнесом. Но он, по-видимому, не учел того факта, что у потенциальных покупателей инвестиционных квартир почти нет никакой другой альтернативы использовать имеющийся у них свободный капитал. Как известно, банки давно уже практически не платят процентов по вкладам (из-за учетной ставки, равной всего 0,1 % в год!). На этом фоне жилищный бизнес, связанный со сдачей в аренду свободной квартиры и приносящий доход в размере, равном всего лишь 3 – 4 процентам в год, тем не менее представляется части инвесторов достаточно выгодным.

24 июня 2015 года ставки налогов на покупку инвестиционных квартир были неожиданно изменены, что называется, в «пожарном порядке». Налог на покупку квартиры стоимостью до 4,800,605 шекелей был установлен в размере 8 процентов. На более дорогие инвестиционные квартиры устанавливался налог в размере 10 процентов от их стоимости. Отныне «средняя» израильская инвестиционная квартира стоимостью в полтора миллиона шекелей стала стоить ее покупателю на 120 тысяч шекелей дороже. Если учесть, что в среднем такая квартира сдается в аренду за 3,0 – 3,5 тысяч шекелей в месяц, то это означает, что инвестор должен отдать государству в качестве только налога за ее покупку арендную плату за целых три года. Если же инвестор решает купить дорогую квартиру (стоимостью более 4,8 млн. шекелей), то налог на ее покупку составит уже 10 процентов от ее стоимости, то есть не менее полумиллиона шекелей!!

Это привело к резкому сокращению покупок квартир в качестве инвестиций. В итоге, за первые одиннадцать месяцев 2016 года продажа новых квартир сократилась на 7 %. Продажа элитного жилья (элитным жильем считается новая квартира или отдельный дом стоимостью боле 10 млн. шекелей), которое традиционно покупалось преимущественно иностранными инвесторами, сократилась на 53,9 %, то есть более чем в два раза !! Если в 2015 году число таких купленных элитных квартир составило в стране 193, то в 2015 – только 89. Однако снижения цен на рынке покупок жилья не наблюдалось. Зато на рынке аренды жилья наметилась тенденция к росту цен на съем.

Вскоре неутомимый министр финансов выдвинул еще одну новую налоговую идею, досель неведомую в иных странах. Он считал, что надо стимулировать владельцев нескольких квартир (свыше двух) продавать квартирные излишки, что должно увеличить предложение жилья на рынке продаж и тем самым будет способствовать снижению цен на жилье. Кроме того, новый налог должен принести казне от 800 млн. до 1,2 млрд. шекелей в год. Министр предложил облагать постоянным налогом владельцев трех и более квартир, в зависимости от их количества и стоимости.

Проект этого чудо-налога, конечно же, вызвал горячие дискуссии и подвергся жесткой критике. И не только потому, что Израиль стал родиной такой налоговой диковинки, но еще и потому, что она затронула интересы той, значительной части израильской элиты, которая владеет тремя и более квартирами. К этой категории граждан, а их в стране насчитывается, по различным источникам, от 47 до 52 тысяч израильтян, относятся и многие депутаты кнессета, а также некоторые министры, включая главу правительства. Многие видные политики (например, глава финансовой комиссии кнессета Моше Гафни) выступили против этого законопроекта).

Дискуссия (скорее, критика) вокруг этого более, чем странного, и абсолютно неподготовленного, проекта закона длилась несколько месяцев. Справедливой критике подвергся тот факт, что первоначально определяющим фактором обложения граждан этим налогом являлось только количество таких квартир (свыше двух), а не их качество и место нахождения. Например, в соответствии с этим законом, владельцы трех «хибар» где-нибудь на периферии, каждая стоимостью в 200 тысяч шекелей, должны были бы облагаться этим налогом, а владельцы двух вилл в центре страны, каждая из которых стоит не менее 15 млн. шекелей, обложению этим налогом не подлежат, поскольку 2 меньше, чем 3.

В такой ситуации министр финансов и автор этого законопроекта Моше Кахлон применил против противников такого закона в кнессете своего рода «неконвенциональное политическое оружие». Он выступил с заявлением, в котором обусловил свое дальнейшее пребывание в правящей коалиции принятием данного закона. Угроза развала коалиции сработала безотказно, и в середине декабря 2016 года закон был принят в кнессете, правда, в значительно облегченном варианте. Согласно принятому закону, максимальный налог на третью квартиру не будет превышать 18 тысяч шекелей в год. Более того, чтобы стимулировать мультиквартирных владельцев продавать свои «квартирные излишки», было принято решение освободить их от уплаты налога на продажу квартир, если они осуществят ее в течение ближайших девяти месяцев. Следует упомянуть, что как покупка квартир в Израиле, так и их продажа, за небольшим исключением, облагаются, как правило, высокими налогами.

Говоря, о перспективах массовой распродажи «лишних» квартир их владельцами из-за нового налога, можно предположить, что не все такие хозяева захотят лишиться своего постоянно растущего в цене квартирного богатства. Во-первых, потому что даже остающаяся после уплаты налога часть арендной платы за непроданную квартиру все-таки привлекательней, чем практически нулевой процент на депозит в банке. Во-вторых, израильское законодательство в этой сфере не ограничивает право владельца поднимать арендную плату после окончания очередного срока действия договора об аренде. Нетрудно предположить, что многие хозяева квартир, попытаются минимизировать свои потери, связанные с введением нового налога, не путем продажи своих квартир, а хотя бы частичным увеличением взимаемой ими арендной платы. Поэтому, на наш взгляд, далеко не все мультиквартирные владельцы станут продавать свои «лишние» квартиры. Увеличение предложений на рынке продажи вторичного жилья будет ограниченным, и существенного снижения цен на жилье в результате введения этого налога не предвидится.

Одной из более удачных программ, разработанных минфином, является программа для граждан, покупающих в Израиле свою первую квартиру («мехир ле-миштакен», цена для новоселов). По сути, это фактически видоизмененный вариант уже упоминавшегося выше, но не реализованного предложения экс-министра финансов г-на Лапида для молодых семейных пар. Ведь, как правило, свою первую квартиру покупают именно молодые пары. Предложения г-на Кахлона оказались более щедрыми. В отличие от предложения Лапида о снижении цен на такие квартиры на величину НДС, эти квартиры будут обходиться покупателям примерно на одну треть дешевле, чем цена на свободном рынке.

Так как выделяемые государством для этой программы средства ограничены, то она, естественно, не сможет охватить всех желающих. Поэтому было принято решение разыгрывать участие в ней с помощью лотерей. Программа предусматривает для своих потенциальных участников еще одну существенную льготу – относительно не очень большой первичный взнос (всего 10 % от стоимости квартиры), который участники должны внести при записи на эту программу. Предполагается, что ее участникам будет также выдаваться ипотечная ссуда (машканта) в размере 90 % от стоимости квартиры. Программа, в целом, носит позитивный характер. Но она рассчитана, к сожалению, на очень ограниченное число (всего несколько тысяч) квартир и не способна решить проблему накопившегося дефицита жилья (150 тысяч квартир).

Видимо, неудовлетворенный результатами предпринимаемых им усилий по снижению стоимости квартир (что было им обещано в предвыборный период и от чего в настоящее время господин Кахлон открещивается), министр финансов поддержал неординарную и особо не афишируемую инициативу правительства ограничить публикацию данных о росте стоимости жилья в Израиле. Дело в том, что до 2016 года при министерстве строительства существовала специальная экспертная комиссия, которая анализировала данные о росте цен на жилье в стране, и результаты экспертизы открыто публиковались в израильских СМИ. Такая практика была прекращена. Однако функции этой министерской комиссии сегодня выполняет Коллегия оценщиков динамики цен на недвижимость, которая использует в своей работе те же методики, которые использовались прежней комиссией минстроя. По данным этой Коллегии оценщиков, с третьего квартала 2015 года по третий квартал 2016 года цены на жилье в Израиле выросли еще на 9,0 %. (По данным ЦСБ Израиля, за первые 11 месяцев 2016 года цены на жилье в стране выросли на 8,1 % ). По данным Коллегии экспертов в четвертом квартале 2016 года цены на жилье выросли еще на 1,7 процента.

На наш взгляд, желание властей ограничивать доступность информации о состоянии дел в жилищной сфере является дополнительным свидетельством глубины поразившего страну жилищного кризиса, равно как и того, что правительству не удается остановить рост цен на жилье, и ему не хочется афишировать свое фиаско.

Если кратко подводить итоги прошедших пяти с половиной лет, то следует отметить определенные позитивные результаты. Правительству удалось увеличить масштабы строительства, возросло количество квартир, ежегодно сдаваемых для заселения, заметно возросло количество предложений нового жилья на рынке продаж, а также объемы планируемого на ближайшие годы строительства нового жилья.

Вместе с тем нельзя не отметить и того, что продолжается стремительный рост цен на жилье. Собственная квартира в последние годы практически уже стала недоступной роскошью для рядовых граждан, особенно для молодежи, как правило, не имеющей еще никаких сбережений. Об этом свидетельствуют следующие факты. Если в 1997 году среди молодых семейных пар в возрасте от 20 до 29 лет 55 % проживали в собственных квартирах, то к 2015 году этот показатель уменьшился до 39 %, то есть из каждых пяти семейных пар в этом возрасте только две пары живут сегодня в своей квартире, а три пары снимают свое жилье. Ухудшилась ситуация и в более старшей возрастной группе (30 – 39 лет), где в своих квартирах живут сегодня 60,3 % семейных пар, а в 1997 году этот показатель равнялся 74,3 %. То есть, если раньше три из четырех таких семейных пар являлись владельцами своего жилья, то сегодня только три пары из пяти живут в собственных квартирах.

Часть 2